Сергей Мезин

Никита Петрович Вильбуа: друг или враг Петра Великого?

В начале 1843 года фрондирующий публицист и историк князь П.В. Долгоруков издал в Париже под псевдонимом графа Альмагро «Заметку о главных фамилиях России». Брошюра, проникнутая, по словам жандармского агента, духом «бесстыдства и распущенности», вызвала обеспокоенность правительственных кругов России и самого Николая I. Автору было приказано явиться в Петербург. На допросах в III Отделении Собственной Е. И. В. канцелярии выяснилось, что среди источников, определивших «вредный» ход мыслей Долгорукова, были некие записки Вильбуа. Сам князь объяснял их влиянием резкую перемену в своем отношении к Петру I: «Я должен сознаться, что, к несчастью, мнение мое о Петре Великом, который в «Русской истории» (более раннем сочинении П.В. Долгорукова. – С.М.) изображен полубогом, в рукописи графа Альмагро было иное. В этот промежуток времени оно изменилось чтением разных книг о той эпохе и чтением записок адъютанта Петра Великого, Вильбуа». Выяснилось также, что ранее Долгоруков давал на короткое время сочинение Вильбуа Н.А. Полевому, который поместил в «Русском вестнике» отрывок, посвященный князю Меншикову. Однако самой рукописи записок Вильбуа ни в арестованных бумагах Долгорукова, ни у Полевого не оказалось. Долгорукий признался, что рукопись хранится в Королевской библиотеке в Париже. Шеф жандармов А.Х. Бенкендорф поручил своему агенту в Париже Я.Н. Толстому заказать копию рукописи и срочно доставить её в Петербург. Уже в августе 1843 года Толстой переслал из Парижа копию «опасной» рукописи, которая была помещена в библиотеку Зимнего дворца. Царь и его окружение не подозревали, что рукопись записок Вильбуа давно хранится в Императорской библиотеке в Петербурге в составе библиотеки Вольтера!

Что же это за сочинение адъютанта Петра I, которое заставило П.В. Долгорукова резко поменять положительное мнение о царе на негативное, которое доставило столько хлопот жандармскому ведомству Николая I и, наконец, послужило одной из причин ссылки Долгорукова в Вятку?

Записки, приписываемые Вильбуа, неоднократно публиковались на французском языке. В 1858 году Г.Е. Благосветлов опубликовал в «Общезанимательном вестнике» пересказ двух анекдотов из них, однако обещанного автором продолжения не последовало. Лишь в 1991 году был опубликован русский перевод записок под названием «Рассказы о российском дворе», за исключением первого рассказа, посвященного жизни самого Вильбуа.

Этот рассказ, озаглавленный «Вильбуа. Анекдот о русском дворе в правление царя Петра I и его второй жены Екатерины», повествует о полной опасностей и приключений жизни француза, оказавшегося на службе русского царя, свершившего немало неблаговидных поступков и даже преступлений, но всякий раз получавшего прощение царя. Анекдот не содержит личных выпадов против «сурового до жестокости» царя, но в целом рисует неприглядную картину нравов русского двора.

Зато следующий рассказ показывает Петра I человеком необузданных страстей, в теле которого сидел «целый легион демонов сладострастия». Его жена Екатерина, по словам автора, также запятнала себя «скандальными и постыдными отношениями». Этот анекдот касается причины смерти царя и деятельности Всешутейшего и всепьянейшего собора. Автор утверждает, что царь умер не от яда и не от простуды, а от гонореи, которой его наградила генеральша Авдотья Ивановна Чернышова. Болезнь была усугублена несколькими стаканами водки во время шутовского праздника с участием Всешутейшего и всепьянейшего собора. Далее речь идёт об этом странном учреждении русского царя с приведением шокирующих подробностей вроде того, что члены Собора возлежали на кушетках, разделенных распиленными пополам бочками: «Одна половина бочки назначалась для съестных припасов, а другая – для облегчения тела каждого члена собора». «Не было такой непристойности, которая бы не совершалась в этой ассамблее», – отмечает автор.

Сюжет следующего рассказа – восстание стрельцов. Его главная «изюминка» заключается в следующем пассаже: во время казни стрельцов Пётр «взяв топор, …начал собственной рукой рубить головы. Он зарубил около ста этих несчастных, после чего роздал топоры всем своим вельможам и офицерам своей свиты и приказал последовать его примеру».

Далее следует короткий рассказ о несчастной судьбе первой жены царя Евдокии Федоровны Лопухиной. Здесь Петр предстаёт не только как непостоянный и мстительный супруг, но и как убийца своего старшего сына.

Пожалуй, наиболее любопытным является рассказ о происхождении и возвышении второй жены царя Екатерины – дочери крепостных «рабов», воспитанницы лютеранского пастора, жены шведского солдата, наложницы фельдмаршала Шереметева, князя Меншикова и самого царя, ставшей, наконец, императрицей Екатериной I. Автор извлекает на свет неизвестные подробности происхождения будущей царицы, подчеркивает необычность её жизни, наполненной любовными приключениями, взлетами и падениями. Не щадит автор и дочерей Петра и Екатерины, одна из которых – Елизавета – была императрицей в момент написания записок, а вторая – матерью наследника русского престола. Он называет их «вдвойне незаконнорожденными».

Последний рассказ посвящен жизни князя А.Д. Меншикова. Он содержит «пирожную» версию происхождения будущего князя, который представлен человеком талантливым, но в то же время неграмотным и постоянно злоупотреблявшим своим положением фаворита. На примере Меншикова автор показывает нестабильность русской власти, основанной на рабстве и деспотизме.

Хотя автор анекдотов неоднократно подчеркивает свою информированность и объективность, хотя он претендует на беспристрастную оценку Петра I – государя «необыкновенного как в своих добродетелях, так и в своих недостатках», в целом со страниц анекдотов встает негативный образ России и её царя. Пожалуй, ни один современник не изобразил столь живо разнообразных пороков Петра – от жестокости до склонности к гомосексуализму, как это сделал автор записок «адъютант Петра Великого Вильбуа».

Что же известно о человеке, которому приписывается один из скандальных текстов французской россики XVIII века?

Никита Петрович (Франсуа) Вильбуа принадлежал к старинному дворянскому роду Гийемо (Guillemot), известному во французской провинции Бретань с XIV века. В России Франсуа Гийемо принял фамилию своего отца, происходившую от названия поместья Виллебье (Villebiot), которая трансформировалась в более удобопроизносимую – Вильбуа (Villebois). Вероятно, он родился 15 января 1674 года в городе Геранд в семье хирурга и аптекаря. Франсуа Гийемо начал службу во французском флоте в 1690 году. Во время морского сражения с англичанами был взят в плен и стал служить в британском флоте. Позже Гийемо оказался в составе экипажа эскадры, посланной по приказу Вильгельма III в голландский порт Гельветслюйсе, чтобы перевести Петра I со свитой из Голландии в Англию. Там же в январе 1698 года он был принят на русскую службу.

В России Франсуа Гийемо-Вильбуа перешёл в православие. Его крестным отцом вполне мог быть Петр I. Никита Петрович Вильбуа был вначале денщиком царя, затем вошел в число первых царских адъютантов. Судя по царским письмам, Вильбуа был его доверенным лицом, доставлял письма и деньги, иногда служил «квартермистром». Вильбуа бывал с царем в Воронеже, Азове, Таганроге. В 1700 году француз сопровождал Петра в неудачном походе под Нарву. В 1702 году он отправился с царем в Архангельск, совершил плавание на Соловки, а затем по «Осударевой дороге» вместе с войском проследовал под Нотебург и присутствовал при взятии этой крепости; здесь же участвовал в сражении на речке Мье. Вильбуа вместе с Петром находился при взятии Ниеншанца и отбивал попытку генерала Крониота вернуть устье Невы в 1703 году. В следующем году при взятии Нарвы он был ранен. В 1705–1707 годах Вильбуа надзирал за строительством кораблей в Лодейном Поле и в Новой Ладоге. Здесь он постигал азы кораблестроения.

В июне 1710 года после взятия Выборга Вильбуа был послан с известием о победе в Петербург и Москву и был пожалован «в морской флот подпоручиком».

В Прутском походе 1711 года Вильбуа выполнил ответственное и опасное поручение царя. Именно он, рискуя жизнью, доставил генералу Янусу приказ царя отступать. В том же году из Торуни царь посылал Вильбуа к коменданту Эльбинга с важным финансовым поручением.

В следующем 1712 году Вильбуа находился при Петре во время осады Штеттина, откуда он был направлен к датскому королю с просьбой о присылке осадной артиллерии.

Во время военных действий в Голштинии и в Померании Вильбуа все чаще использовался как военно-морской специалист, присутствовал при капитуляции Тоннингена и взятии Штеттина. В 1713 году в Штеттинском заливе им с помощью посаженных на рыбацкие лодки солдат была захвачена шведская бригантина, а две другие отогнаны от города. В боях за город Даме Вильбуа, находясь «в тяжелой болезни», был «ранен вторично тяжкими и многими ранами» и едва не умер, целые сутки лежа в воде. Больного Вильбуа доставили в русский лагерь, а затем отправили в Петербург, «где от оных ран продолжалась… болезнь долговременно».

С 1715 года его имя Вильбуа значилось в списках морских офицеров; в 1716 году он был произведен в поручики, но при этом не оставлял и своей придворной должности. В 1717 году на рейде Данцига он захватил «двумя рыбацкими лодками» шведскую шхуну. Получив в команду гукор «Ласорсер», он перевозил самого царя, конвоировал русские торговые суда, обеспечивал морскую блокаду Швеции. Наконец, прибыл в Копенгаген, где сосредотачивались русские войска и флот для предполагаемого десанта в Швецию. Оставленный на зимовку в Травемюнде, он получил задание не пропускать торговые суда из Любека в Швецию.

В следующем году Вильбуа был произведен в капитан-поручики; с небольшой эскадрой блокировал морское сообщение между Данцигом и Стокгольмом; произведен в капитаны третьего ранга.

Самую активную деятельность на море Н. П. Вильбуа развил в 1719 году В это время он был в походе с Петром I на Аландские острова, следил за передвижениями английского флота на Балтике, продолжал блокировать морское сообщение между Данцигом и Швецией. Петр I ценил своего капитана, «его доброе искусство чинить к нашей прибыли, а неприятелю к убытку». В начале 1721 года Вильбуа был произведен в капитаны второго ранга. После заключения Ништадтского договора он был послан с сообщением о мире в Москву и получил чин капитана первого ранга.

Н.П. Вильбуа занимался подготовкой и продовольственным обеспечением Персидского похода 1722 года.

В последующие годы Вильбуа был в морских посылках, заведовал петербургской корабельной командой. Екатерина I назначила его генерал-адъютантом от флота. В 1729 году он стал членом Адмиралтейской коллегии.

В 1730-е годы Вильбуа часто болел, конфликтовал с президентом Адмиралтейской коллегии графом Н.Ф. Головиным, но службы не оставлял. 7 января 1741 года был произведен в контр-адмиралы. В 1743 году он назначен главным командиром Кронштадтского порта, но уже в следующем году «за дряхлостью» уволен с этой должности. Получив в сентябре 1746 года орден Св. Александра Невского, Вильбуа написал прошение об отставке и был уволен от службы 5 сентября 1747 года с чином вице-адмирала. На военно-морской службе Никита Петрович Вильбуа проявил себя как умный, смелый и находчивый морской командир, который выполнял ответственные и опасные поручения царя и оставался служакой петровской закалки вплоть до старости, когда болезни и старческая «дряхлость» заставили его уйти на покой. Наряду с флотоводческой деятельностью Вильбуа приходилось заниматься строительством кораблей, мостов, крепостей, надзирать за достройкой здания двенадцати коллегий в Петербурге.

Н.П. Вильбуа был не только морским офицером и придворным Петра I, но и членом его «кумпании» – узкого круга друзей и собутыльников царя, членов Всешутейшего собора. В 1712 году на свадьбе Петра с Екатериной Вильбуа состоял шафером. Вторым браком царский приближенный был женат на дочери пастора Эрнста Глюка, в доме которого воспитывалась будущая Екатерина I. Примечательно, что их свадьба праздновалась 27 января 1715 года «в доме Его Величества». Елизавета Ивановна Вильбуа была статс-дамой Екатерины I. 15 января 1716 года Петр I крестил сына Никиты Петровича и Елизаветы Ивановны Александра. Елизавета Ивановна Вильбуа с «детками» сопровождала царскую чету во время заграничных поездок 1716–1717 годов, в то время как Никита Петрович был в походах на Балтике.

Написанные по-русски письма Никиты Петровича к сестре (тоже служившей царице) передают атмосферу простоты и грубоватого веселья, характерную для «кумпании» Петра I и его жены. В письмах Н.П. Вильбуа предстает как большой почитатель Бахуса. Чарка, рюмка и стакан во всех письмах служат предметами шуток Вильбуа, который, как представляется, и вино пил, и дело разумел.

Н.П. Вильбуа имел на Фонтанке дом; иногда у него на обеде или на ассамблее бывал сам царь. Еще один дом был у него в Кронштадте. Царский приближенный владел деревнями под Владимиром и мызами в Копорском уезде и под Дерптом. Никита Петрович Вильбуа умер 13/24 мая 1760 года. Похоронен в православной церкви в Дерпте (Тарту).

Так что же получается? Никита Петрович вел двойную жизнь: верно служил царю и проливал за него кровь, а вместе с тем «для личного удовлетворения… вел нечто вроде дневника», в котором скрупулезно фиксировал все царские пороки и «дебоши», случавшиеся при дворе? На этот вопрос может быть только один ответ. Он не был и не мог быть автором скандальных записок, которые упорно приписываются ему уже два столетия.

Старый морской служака, жаловавшийся в 1740-х годах (а именно тогда составлены записки) на «дряхлость» и слабую память, не мог быть тайным автором, виртуозно владевшим французским языком и проявлявшим широкие познания в европейской литературе о Петре I. Старый моряк не мог при жизни распространять анекдоты, враждебные покровительствующим ему русским монархам и ему самому (а сборник уже в середине 1740-х годов оказался в руках Вольтера). Все скандальные факты, приведенные в его анекдотической «автобиографии»: юный Вильбуа занимался контрабандой и вынужден был бежать из Франции; он спас царя Петра во время бури в морском плавании из Голландии в Англию; дебошир и пьяница, он убил трех человек, но был прощен царем; в пьяном виде он изнасиловал саму Екатерину, жену царя, но и в этом случае отделался полугодовым арестом и др. – не только не подтверждаются подлинными документами, но противоречат им. Вильбуа – лишь герой одного из анекдотов, но не автор сборника, по недоразумению названного «записками Вильбуа». Сегодня уже трудно сказать, кто первым название анекдота «Вильбуа. Анекдот о русском дворе в правление царя Петра I и его второй жены Екатерины» принял за указание на авторство. Историки почему-то не хотели замечать и авторской ремарки о «морском офицере Вильбуа, анекдот о котором я уже рассказывал отдельно». Все рассказы принадлежат к популярному в XVIII веке жанру анекдотов. Сборник был составлен образованным французом-католиком, близким к дипломатическим кругам. На это указывает и надпись на одной из рукописей, хранящихся в Российской национальной библиотеке: «Эта редкая и ценная рукопись происходит от французского посла при Российском дворе времени Петра I и свидетеля всех дел, которые он начал». Надпись обнаружил и аргументировано оспорил принадлежность записок Никите Петровичу Вильбуа историк и библиограф второй половины XIX в. Рудольф Минцлов, однако его мнение осталось не замеченным отечественными историками. Не пора ли окончательно очистить имя Никиты Петровича Вильбуа от клейма русофоба и врага Петра Великого?

*

Литература.

Вильбуа. Рассказы о российском дворе // Вопросы истории. 1991. № 12. С. 192–206; 1992. № 1. С. 139–155; 1992. № 4-5. С. 137–148; Мезин С.А. Никита Петрович Вильбуа // Труды Государственного Эрмитажа: Т. 58: Петровское время в лицах – 2011: К 30-летию Отдела Государственного Эрмитажа «Дворец Меншикова» (1981–2011): материалы научной конференции. СПб., 2011. С. 281–290; Минцлов Р.И. Петр Великий в иностранной литературе. СПб., 1872. С. 141–153 (на франц. яз.); Francois Guillemot dit Villebois. Memoires secrets d’un Breton a la cour de Russie sous Pierre le Grand / Ed. Bernard Le Nail. Rennes, 2006.

**