В отличие от моих друзей - Фридриха Вайсманна, Герберта Фейгля и Виктора Крафта - я никогда не был членом Венского кружка логического позитивизма. Отто Нейрат даже называл меня "официальной оппозицией". Меня никогда не приглашали на заседания кружка, возможно, из-за моей хорошо известной оппозиции позитивизму. (Я с удовольствием бы принял такое приглашение не только потому, что некоторые из членов кружка были моими друзьями, но и потому, что я пользовался большим уважением и среди других его членов.) Под влиянием "Логико-философского трактата" Людвига Витгенштейна Венский кружок не только был антиметафизичным, но стал и антифилософским.

Мориц Шлик, руководитель кружка, с присущей ему пророческой способностью предупреждал, что философия, поскольку она никогда не пользуется осмысленными словами, а всегда лишь повторяет "бессмыслицу", скоро исчезнет, философы обнаружат, что у них больше нет "зрителей", "они один за другим исчезли".

Долгие годы Вайсманн был единомышленником Витгенштейна и Шлика. Его энтузиазм оборачивается для философии энтузиазмом наставника.

Я всегда защищал философию и даже метафизику от Венского кружка и тем не менее должен был признать некоторую неудачу философов, сталкивающихся с подлинными философскими проблемами разной степени серьезности и трудности, Я полагал, что некоторые из этих проблем могут быть разрешены.

Существование актуальных, и серьезных философских проблем и необходимость их критически обсуждать служит фактически единственным оправданием так называемой профессиональной, или академической, философии.

Витгенштейн и члены Венского кружка отвергли существование серьезных философских проблем. В заключение "Трактата"" утверждается, что проблемы философии, включая и проблемы самого 'Трактата", суть псевдопроблемы, возникающие из-за бессмысленности их слов. Эта теория стала возможной благодаря предложению Рассела рассматривать логические парадоксы как псевдовысказывания, которые не истинны и не ложны, а бессмысленны. Это привело к современной философской технике устранения неугодных высказываний и проблем "как бессмысленных". Витгенштейн отрицал существование подлинных проблем, или подлинных головоломок (riddles); позднее он чаще говорил о головоломках, т.е. о затруднениях или недоразумениях, которые возникают из-за злоупотребления философским языком. Я могу лишь добавить к этому, что для меня было бы непростительно оставаться философом при полном отсутствии и серьезных философских проблем и всякой надежды их решить. В таком случае существование философии было бы невозможно оправдать.