Валерий Попов «Выдумщик»
«Выдумщик» — автобиографическая проза петербургского шестидесятника Валерия Попова, полотно которой поражает пестротой узоров. Тут и воспоминания об известных писателях и поэтах второй половины двадцатого века, с которыми Валерий Георгиевич был знаком, и неоднозначные факты из биографии Кирова, и зарисовки похождений друга-уголовника (существовал ли он на самом деле?), и семейные истории, и гротескные происшествия, и отрывки из чужих и собственных произведений, и граничащие с абсурдом фантазии. Всё это богатство сюжетов и многообразие форм мастерски сведено воедино. Через весь роман проведена мысль: волшебство жизни творит литературу, а магия литературы меняет жизнь.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 276
Активный словарный запас: чуть выше среднего (3020 уникальных слов на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 45 знаков — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 21%, что гораздо ниже среднего (37%)
подробные результаты анализа >>
2024 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 1 ]
zhivaev, 30 января 2024 г.
Книга на меня произвела впечатление, причем больше эмоциональное, нежели эстетическое. К слогу Валерия Попова я немного привык уже только к концу книги, он резковат, обрывочен, словно ты идешь по дорожке и внезапно спотыкаешься или упираешься в стену, потом снова идешь и так дальше. Но при этом очень интересно читать его воспоминания о литературной среде 60-70-80-х, о встречах и дружбе с поэтами и писателями тех лет, старшее поколение еще их помнит, а вот насчет молодых не уверен, разве что Бродский и Довлатов знакомы абсолютно всем.
Основной нитью через всю книгу (роман, повесть, воспоминание???) идет странная дружба-вражда с другом-уголовником, которого Валерий и его мама спасли от первой попытки сесть в тюрьму (но не единственной) и которых он сам впоследствии не раз выручал. Это очень интересные отношения, которые трудно оценить однозначно, учитывая разные нюансы.
Ближе к концу книги с удовольствием читал о случайных встречах с разными простыми людьми, такими как экскурсовод-крановщик с Кольского полуострова и пассажирка-челночница в поезде.
Но вообще, осталось общее ощущение какой-то что-ли жалости к писателю, талант которого зачастую оставался в тени более громких имен, к человеку на исходе лет оставшемуся с больной женой, сошедшей с ума (судя по всему), понимающему, что жизнь — вот она, промелькнула, остались только твои книги и воспоминания об уже ушедших и дорогих тебе людях, вот почти и все, и инфаркт уже не даст тебе об этом забыть.